В Совет адвокатской Палаты города Москвы
121205, Москва, Новый Арбат, дом 36/9, офис 1109

от адвокатов Воробьева Артура Валентиновича,
Енькова Александра Леонидовича
и Силкова Павла Юрьевича,
членов Адвокатского бюро «Александр Еньков и партнеры»,

касательно неправильного поведения
членов означенного Совета

Поводом к настоящему заявлению послужила обнаружившаяся невозможность посредством телефонной связи общаться с членами Совета адвокатской Палаты Москвы в насущные моменты.

Так, в декабре 2008 года адвокат-член Адвокатского бюро «Александр Еньков и партнеры» звонил в указанный Совет адвокатской Палаты по телефону 690-98-94 (этот номер указан в Вестнике Адвокатской Палаты города Москвы) и просил соединить его с вице-президентом Адвокатской Палаты Поляковым Игорем Алексеевичем. Однако в ответ на эту просьбу секретарь попыталась выяснить, по какому вопросу беспокоят вице-президента. Выслушав напоминание адвоката, что это звонит один адвокат другому адвокату и что неправильно выяснять тему предстоящего разговора адвокатов, секретарь ответила, что вице-президент отсутствует и придёт через десять минут. В целях профессиональной экономии секретарю был продиктован номер общедоступного личного телефона адвоката, который надо сообщить вице-президенту, чтобы тот связался с адвокатом сразу, как только освободится от текущего занятия. Ответного звонка от вице-президента не последовало. На последующие звонки в другие дни секретарь отвечала, что все члены Совета Палаты отсутствуют, а номер телефона вице-президенту передан был. Тогда адвокат позвонил на личный телефон президента Адвокатской Палаты Г.М.Резника. Генри Маркович ответил на звонок и попросил адвоката перезвонить через четыре дня. Однако на последующие звонки адвоката президент Адвокатской Палаты города Москвы более не отвечал. Совет адвокатской Палаты города Москвы оказался недоступен.

Конечно, членов Совета Палаты в первую очередь будет интересовать задача, которую Адвокатское бюро хотело решить с помощью Совета Палаты, а иначе, зачем Адвокатскому бюро надо было обращаться в Совет. Но дело уже не в вопросе обращения, а в факте недоступности Совета Палаты для адвоката, в пренебрежении членами Совета Палаты интересами им неинтересных адвокатов.

Дело в том, что не для всех адвокатов Совет Палаты недоступен.

Вестник Адвокатской палаты регулярно печатает сообщения, как Совет Палаты, прежде всего в лице президента Адвокатской Палаты Генри Марковича Резника, выступает в защиту отдельных адвокатов от произвола чиновников правоохранительных ведомств. Причем такая защита, зачастую, оказывается немедленно. Что само по себе не может не вызывать признания и одобрения. Такие публикации вызывают убеждение, что всякий адвокат может рассчитывать на такую же помощь со стороны Совета Палаты, какую получили или получают поименованные в Вестнике Адвокатской палаты.

В частности, в Вестнике Адвокатской Палаты в № 7-8-9 за 2008 год напечатано обращение трёх адвокатов, два из которых члены Совета Палаты, к Генеральному прокурору России в защиту трёх других адвокатов. Адвокаты в своём обращении так и написали, что это обращение им поручил подготовить и направить Генеральному прокурору России президент Адвокатской Палаты города Москвы Г.М.Резник. Остаётся только порадоваться за трёх коллег, что их Совет Палаты не оставил в драматическое для них время. Остаётся вопрос, каким образом этим трём страждущим адвокатам удалось достучаться до Совета Палаты? Ведь для адвоката «обычного» члены Совета Палаты недоступны.

Приведённый наш случай как раз доказывает, что на помощь Совета Палаты может рассчитывать только адвокат, приближённый к какому-либо члену Совета Палаты, когда у этого члена Совета Палаты есть какой-то дополнительный к профессионально-корпоративному интерес общаться с адвокатом.

Совет Палаты делит адвокатов на своих, «ближних», и чужих. Получается, чужие для Совета – это сволочь (от слова «волочить», сволакивать на обочину поля сорняки, ненужный хлам, или люди без роду и племени), которую сволокли на обочину адвокатской корпоративной и профессиональной жизни, которая интересна Совету Палаты только как статистическая единица.

Мы до декабрьского случая были уверены, что любой адвокат не только может, но и обязан обращаться за содействием, за помощью к Совету Палаты, например, в случае возникновения у адвоката коллизии в профессиональной деятельности, сомнения в понимании правила адвокатской профессии, в обстоятельствах, когда адвокат сам становится объектом уголовного преследования. Мы полагали, что такую помощь адвокат получит.

Но теперь никакой уверенности в действенности Совета Палаты нет. Совет Палаты скрывается в стенах Мэрии Москвы, куда доступ возможен только по пропускам. Это ли не есть демонстрация причисления себя к избранным приближенным к вертикали государственной власти и разрыв с массой адвокатов, которая всего лишь часть «неразвитого гражданского общества».

Совет Палаты решил теперь проводить ежегодные конференции членов Адвокатской Палаты в здании Мэрии Москвы, чтобы никакой неизбранный, случайный, адвокат не смог наблюдать заседание конференции. Хотя очевидно, что всякий адвокат должен иметь возможность присутствовать на конференции, делегат – с правом решающего голоса, а всякий небезразличный к делам адвокатской корпорации адвокат - с возможностью высказаться по вопросам, рассматриваемым на конференции.

Совет Палаты демонстрирует недоступность для других адвокатов. Становится очевидным, что неприближенному к какому-либо члену Совета Палаты невозможно связаться с Советом Палаты в ситуации чрезвычайной важности для адвоката, когда ему настоятельно нужна профессиональная помощь от корпорации адвокатов.

С Советом Палаты доступна только почтовая связь. Положиться на Совет Палаты адвокату нельзя. И на том спасибо, что поставили своим бездействием нас и других адвокатов в известность.

Что касается пренебрежительного отношения секретарей Совета Палаты к адвокатам, то это не их вина. Это лишь следование поведенческому стереотипу членов Совета Палаты. Так на Руси всегда боярские дворовые общались с барскими холопами. Но мы не считаем себя холопами и не считаем, что работников вспомогательного аппарата Совета Палаты надо приучать к лакейским замашкам.

Причиной пренебрежительного, высокомерного отношения Совета Палаты к адвокатам не является неосведомлённость членов Совета Палаты о стандартах профессионального поведения адвоката. Напротив, члены Совета Палаты не только их знают, но и сами выражают эти стандарты в своих решениях при рассмотрении так называемых дисциплинарных дел в отношении адвокатов. Мы подчёркиваем, что дисциплинарные решения Совета Палаты, в отличие от массы других судебных решений в нашем Отечестве, логически безупречны, то есть изложены по правилам процессуального доказывания и основаны на правилах адвокатской профессии. Следовательно, члены Совета Палаты осведомлены о правилах адвокатской профессии, иначе говоря о традиции адвокатуры, но считают, что нахождение на вершине корпоративной иерархии позволяет им быть независимыми от этих правил. Такое поведение членов Совета Палаты не только подрывает доверие к органу адвокатской корпорации со стороны адвокатов, но и становится причиной недоверия ко всей адвокатуре со стороны общества и властей. Как же можно доверять адвокату, если орган корпорации и адвокаты не доверяют друг другу?

Как показывают наблюдения, в условиях возрастания энтропии государственного управления любой адвокат может стать жертвой произвола правоохранительных групп. Казалось бы, именно в таких условиях адвокатура должна демонстрировать своё корпоративное единство, хранить достоинство профессии как цельного публичного института правозащиты. Но Совет Палаты, напротив, демонстрирует свою разобщённость с адвокатами, что также свидетельствует о фактической независимости членов Совета Палаты от других адвокатов-членов Адвокатской палаты. Чему не в малой степени, конечно, содействует порядок фактического доназначения членов Совета Палаты, установленного Законом об адвокатской деятельности и адвокатуре, проводимого при формальном голосовании.

Верим, Совету Палаты небезразлично достоинство адвокатуры. Насколько нам известно, прекращено проведение новогодних «адвокатских балов», каковое было сравнимо с пиром во время чумы. А по своей барско-купеческой сути такие «балы» выказывали презрение ко всем правилам приличия, прежде всего по отношению к тем, чьими правозаступниками должны быть адвокаты. Но разве не свидетельствует о купеческом барстве, стремлении причислить себя к финансовым магнатам, проведение ежегодных конференций Федеральной палатой России в Президент-Отеле? Совет Адвокатской палаты Москвы ни разу не выразил своего несогласия с таким растрачиванием отчислений адвокатов. Напротив, проведение закрытых от всех адвокатов России собраний в фешенебельном отеле только демонстрирует перед всеми адвокатами с обочины, а также и перед чиновничеством, исключительность отдельных групп адвокатов – членов советов палат. Или собрания проводятся в таком месте, куда «не стыдно» пригласить господ-чиновников для приветствий? Любому адвокату, включая означенных членов, должно быть стыдно, прежде всего, за собственное барство и презрение к бедному народу, который ищет заступника в лице адвокатуры.

Как показывают проводимые некоторыми радиостанциями опросы слушателей о доверии адвокатам, с учётом погрешности репрезентативности такого опроса, почти семьдесят процентов голосующих не доверяют адвокатам. Убеждены, что люди заблуждаются касательно «высокого служения» адвокатуры, но их теперешняя убеждённость остаётся в силе. Да и вполне благопристойные журналисты всё чаще выражают сомнения в правильном профессиональном поведении адвокатов.

Адвокатура, которая создана ради общества, в лице своих корпоративных институтов всё больше отворачивается от него. А общество всё больше отворачивается от адвокатуры.

Если Совету Палаты небезразлично достоинство адвокатуры, само будущее правозащиты в России (а мы ещё надеемся, что это так), он должен изменить своё отношение к тем, кто каждый день защищает интересы гражданского общества, интересы граждан.

адвокаты Еньков А.Л.
                Воробьев А.В.
                Силков П.Ю.