В «Российской газете» от 28 января 2004 года /№13 (3390)/ было опубликовано интервью с прокурором. В подзаголовке интервью пояснено, что он раскрывает подробности дела олигарха.

Это интервью содержит несколько утверждений (тезисов), которые не могут подтверждаться никакими доказательствами, или, напротив, если следовать правилам формальной логики и здравому смыслу, доказано нечто иное, отличное от выдвинутого тезиса, то есть происходит подмена тезиса.

Тезис первый:
убийство как бы чистый криминал.

Утверждение: в так называемом деле «ЙУ» есть несколько составляющих – чисто криминальная (дело П.) и экономическая (дело Икс и других); в этом деле нет политической составляющей.

Далее поясняется, что убийство супругов к делу коммерческой организации «ЙУ», его экономической части отношения не имеет, и добавлено: «Это как бы чистый криминал».

Если «убийство» - это преступление, то есть такое нарушение правовых норм, за которое установлено наказание (санкция за правонарушение) и описывается (содержится) это наказание в Уголовном кодексе России, то собственно указанный Кодекс не предусматривает деления преступлений на «чистый криминал», «простой криминал», «грязный криминал» и так далее. Наверное, любое правонарушение, наказание (санкция) за которое содержится в Уголовном кодексе России, является преступлением. Кража или мошенничество как преступления нисколько не «грязнее» убийства. Или грабеж и разбой по системным элементам образуют «экономическую составляющую», а не «криминальную»?

Можно было бы, конечно, заявленный тезис пропустить, если бы за попыткой придать образность высказываемой мысли, не стояли судьбы людей, их жизнь, горе и слезы. Сначала скороговорочные интервью, потом свальные уголовные дела, в которых уже не разобрать ни правых, ни виноватых. Что и подтверждают следующие тезисы.

Тезис второй:
создавать видимость деятельности по реализации нефти
и уходить от уплаты налогов

В интервью утверждается, что в розыске находятся директора подставных предприятий, при помощи которых происходило уклонение от уплаты налогов; и они как бы создавали видимость деятельности по реализации нефти и уходили от уплаты налогов.

Юридической оценке такое деяние как создание видимости по реализации нефти не поддается. Нефть либо реализуется (продается, меняется и т.п.), либо не реализуется. Либо сделки по поводу реализации нефти совершались, либо не совершались. Либо такие сделки были действительны, либо недействительны. Никакой «видимости» быть не может. Или это не относится к праву. Если таковое не относится к праву, то и правовой оценке деяния людей подлежать не могут. Соответственно, эти люди не должны подвергаться юридическим санкциям.

Также от «видимости» не создаются доходы, которые подлежат налогообложению.

Кроме того, в праве нет таких понятий как «подставное предприятие». Либо предприятие, то есть коммерческая организация, образовано и зарегистрировано как юридическое лицо (юридическая фикция), либо такой организации нет. Если коммерческой организации нет, а есть «ничто», то «ничто» в гражданском обороте не участвует. «Ничто» никуда подставить нельзя.

Тезис третий:
гражданин присваивает акции,
принадлежащие акционерному обществу

Утверждается, что гражданину инкриминируется присвоение акций Обществ «Т» и «А», принадлежащих акционерному обществу «В».

С таким утверждением может согласиться только неюрист и нефинансист. В нашей стране нет акций, изготовленных в виде бумажных вещей. Акции существуют в форме учетной записи держателем реестра акций того или иного акционерного общества. Чтобы гражданин стал собственником акций, должно быть совершено несколько сделок. Гражданин, например, может акции купить, получить по наследству или в дар. Об отчуждении акций, то есть о совершении сделок, полномочный орган акционерного общества «В» (собственник акций) должен принять решение. Переход права собственности на акцию (исполнение сделки) регистрируется внесением записи в реестр акций общества.

Обвиняемый внес изменения в реестр акций, где указал, что он теперь является собственником акций? Такого быть не может никогда. Или сделки с акциями признаны недействительными? Тогда обвиняемый никогда не был собственником акций. Присвоить можно деньги, но не акции.

Тезис четвертый (самый логичный):
умышленное затягивание ознакомления
с материалами уголовного дела

Утверждается, что Икс умышленно затягивает ознакомление с материалами дела (тезис).

В качестве доказательства этого тезиса приводятся такие фактические данные:

(1). «Уголовное дело в отношении Л. было проведено с 20 июня по 20 августа. За два месяца. Прошло пять месяцев. Дело 146 томов составляет. Он ознакомился только с 39 томами».

(2). Икс читает по сто страниц в день. Дело составляет более 200 томов. Такими темпами процесс ознакомления с делом может затянуться на годы.

Приведенные доказательства опровергают выдвинутый тезис об умышленном затягивании ознакомления обвиняемых с материалами дела. А доказывают иной тезис (антитезис): обвиняемые быстро знакомятся с материалами дела, не пользуются предоставленными им правами для защиты в возможной мере, всячески стремятся предстать перед судом скорым, справедливым и открытым.

Касательно доказательств. За два месяца, то есть за шестьдесят дней /30 Х 2/, следствие собрало доказательства виновности обвиняемого в совершении им преступлений и сгруппировало эти доказательства в 146 (ста сорока шести) томах уголовного дела. Если взять в каждом томе минимальное количество листов двести, то общее количество листов будет равняться минимум 29200 (двадцати девяти тысячам двумстам) /200 Х 146/.

Таким образом, руководитель следственной группы должен был прочитывать за каждый день предварительного следствия (предположим, он лично работал без выходных все шестьдесят дней) по 487 листов /29200 : 60/. Не можем же мы допустить и мысли, что руководитель следственной группы из прокуратуры не ознакомился со всеми доказательствами совершения обвиняемым преступления. Ведь следователь уверен, что именно обвиняемый совершил вменяемые ему деяния, и следователь собрал именно необходимый минимум доказательств вины обвиняемого. Ведь у нас повсеместно в правосознании присутствует презумпция добросовестности следователя.

Четыреста восемьдесят семь листов в день. Чтобы прочитывать такое количество текста нужно поистине обладать выдающимися способностями. Предположим, что только таких и назначают руководителями следственных групп в прокуратуре. Но если согласиться, что руководитель обладал выдающими способностями по быстрочтению, то тогда нужно согласиться с тем, что остальные следователи (члены следственной группы) всех материалов дела, то есть доказательств, не знают, а верят другим следователям просто так, на слово. Без всяких доказательств. И каждый следователь просто верит, что обвиняемый виновен. Без всяких доказательств. Ибо прочитать 487 листов каждому следователю в день не позволяют ни обычные человеческие способности, ни собственно организация следственного труда.

Согласимся с тем, что руководитель следственной группы обладает выдающимися читательскими способностями и способен прочитать 487 листов в день. Но тогда у него не останется времени для организации расследования, руководства расследованием. Но предположение о выдающихся способностях руководителя следственной группы будут тут же опровергнуты, стоит только найти подтверждения тому, что этот руководитель в течение этих двух месяцев имел еженедельные выходные и не читал листы дела. Ибо тогда скорость чтения надо увеличить неимоверно, что выходит за рамки всяких физиологических способностей человека.

Предварительное следствие закончено. По окончании ознакомления обвиняемого с материалами дела, должно быть составлено обвинительное заключение, которое подлежит утверждению прокурором.

Если мы допустили, что все материалы дела знает в силу своих выдающихся способностей только руководитель следственной группы, то только он и может единолично составить обвинительное заключение. Ведь другие следователи не успели за два месяца ознакомиться со всеми материалами дела. Обвинительное заключение по делу, состоящему из 146 томов, будут минимум излагаться на двухстах листах. Пусть на ста листах. Когда же его будут составлять? Сразу после начала ознакомления обвиняемого с материалами дела? Тогда за период ознакомления обвиняемого с материалами руководитель следственной группы сможет составить обвинительное заключение. Но в части 5 статьи 215 Уголовно-процессуального кодекса России указан срок, в течение которого следователь должен составить обвинительное заключение и направить материалы уголовного дела прокурору. По истечении 5 суток со дня объявления об окончании следственных действий либо со дня окончания ознакомления с материалами уголовного дела участников уголовного судопроизводства.

Опять пренебрежем реальными физиологическими возможностями человеческого организма и допустим, что руководитель следственной группы обладает выдающими способностями и все-таки составил обвинительное заключение за пять суток (хотя склонный к писательству сочинитель настоящего эссе не смог бы так быстро написать обвинительное заключение по материалам 146 томов уголовного дела).

А далее Уголовно-процессуальный кодекс России требует от прокурора ни что иного, как или проявить сверхчеловеческие интеллектуальные способности, или пренебречь исполнением служебного долга. Ибо согласно требованиям части 1 статьи 221 Уголовно-процессуального кодекса России прокурор рассматривает поступившее от следователя уголовное дело с обвинительным заключением и в течение 5 суток принимает по нему решение (утвердить обвинительное заключение, прекратить уголовное дело и др.).

Прокурор за пять суток, что равно ста двадцати часам, должен рассмотреть все уголовное дело, то есть все 146 томов и еще том обвинительного заключения. За каждые сутки он должен прочитывать по 29 (двадцать девять) томов. Более чем по тому в час. Но такими возможностями не обладает ни один человек на земле. Это общеизвестный факт, который не нуждается в доказательстве. А иначе такой сверхчеловек не должен утверждать обвинительные заключения, а руководить страной, быть лидером нации, возглавить все человечество. Однако этого не происходит.

Приведенное всего лишь доказывает иной тезис, что прокурор, которому представили 146 томов уголовного дела с обвинительным заключением, уголовное дело не прочитает, доказательства обвинения не проверит и не оценит. И если он обвинительное заключение утвердит и направит уголовное дело в суд, то обвинит человека без вины, без доказательств, на веру другим следователям, которые тоже только внутренне убеждены в виновности обвиняемого без всяких доказательств.

А если бы прокурор не пренебрегал своим служебным долгом, который касательно любого прокурора неотделим от гражданского долга, то он бы знакомился со 146 томами уголовного дела в течение нескольких месяцев, а то и лет. Ведь все должны исходить только из того, что дело содержит исключительно необходимую и достаточную совокупность доказательств. А что же обвиняемые?

От обвиняемых прокуратура требует как минимум таких же выдающихся способностей, какими обладает руководитель следственной группы. По крайней мере в части быстрочтения. Но если прокуратура располагает возможностями подбора выдающихся людей для следственной работы, то привлекает прокуратура в качестве обвиняемых не по признаку способности человека к быстрому чтению материалов уголовного дела. Иначе сама по себе обнаружившаяся способность к быстрочтению была бы необходимым признаком любого преступления. Что абсурдно.

Итак, обвиняемый Л. за пять месяцев ознакомился только с 39 томами из 146. За один месяц знакомился с восемью томами. За неделю с двумя томами. В двух томах 400 (200 Х 2) листов. За день знакомился с 67 листами (400 : 6).

А вот дело Икс составляет более 200 томов. И читает он по сто страниц в день. Вероятно, Икс обладает большими способностями к чтению, чем Л. Но дело не только в способности к быстрочтению. Надо ведь еще осмыслить, что написано. А написанное есть не что иное, как доказывание вины в совершении преступлений. В совершении преступлений и обвиняются Л. и Икс. Это написанное надо проанализировать, дать ему, по крайней мере, логическую оценку. Ибо сторона обвинения вложенными листами в тома дела доказывает тезис о преступлении. Но Л. и Икс, надо полагать, с этим не согласны. Им надо дать свои письменные возражения, хотя бы логические, а других и не должно быть. Известно, что любые возражения (опровержения), как правило, обширнее опровергаемого. А глупость и безграмотность, если конечно, они содержатся в томах уголовного дела, что мы не допускаем как логический аргумент в научном споре, вообще невозможно опровергнуть никакими логическими доводами (доказательствами). Но читать все листы дела надо, и обдумывать прочитанное надо. Писать позицию защиты надо.

Чтение, анализ и осмысление каждый день ста листов текста есть доказательство того, что человек выполняет такую работу на пределе своих возможностей. Что может быть сравнимо, при определенных условиях, с пыткой.

И действительно, обратный расчет ознакомления Икс с материалами дела дает основания предположить, что ознакомление с делом может быть завершено в течение семнадцати месяцев: за два дня знакомится с одним томом дела, за неделю – с тремя, за месяц – с двенадцатью. А в интервью утверждалось, что процесс ознакомления с делом может затянуться на годы.

Художественную литературу детективного жанра с такой скоростью никто не читает.

Установление же для Икс предельного срока на ознакомление с материалами дела будет не что иное, как лишение его права и самой возможности узнать, в чем он обвиняется, чем эти обвинения подтверждаются (доказываются), выразить свое отношение к обвинению и представляемым стороной обвинения доказательствам и представить в свою защиту доказательства. При таких ограничениях все будет походить на инквизиционный процесс.

Получается, что сторона обвинения хочет, чтобы обвиняемые тоже (как следователи и прокурор) не ознакомлялись со 146 и 200 томами уголовных дел, а просто поверили своим обвинителям, что именно обвиняемые совершили вменяемые им преступные деяния, доказательства чему содержатся в этих томах; и суд бы не исследовал материалы уголовного дела и тоже поверил стороне обвинения, что обвиняемые виновны, и осудил бы их, руководствуясь «верой» и «внутренним убеждением», без доказательств. Ведь если никто не знаком с доказательствами, то их и нет. Есть только «вера». На этом стоит наш уголовный процесс? На осуждении без вины, на объективном вменении?

И если эти стосорокашеститомное и двухсоттомное уголовные дела построены на логических приемах, аналогичных используемым в интервью, то Икс и другие обязательно должны читать все листы уголовных дел, может, и судьи их прочитают.

Вот и надеются они, что кто-то еще прочитает уголовное дело.

Противоречит всякому здравому смыслу, когда преступление доказывается десятками томов уголовного дела.