Как показывает практика, процедура рассмотрения жалоб в Европейском Суде по правам человека занимает длительное время. Как правило, с момента подачи жалобы до вынесения окончательного решения проходит не менее двух-трех лет.

Однако из общего правила имеются исключения. Эти исключения касаются как сроков рассмотрения жалобы, поданной в Суд, так и соблюдения критериев приемлемости при подаче жалобы.

Исключения начинают действовать при обращении в Европейский Суд по правам человека, в соответствии с правилами 39 и 40 Процедуры Суда.

Правило 39 Процедуры, предусматривает предварительные судебные меры:

1. По просьбе стороны в деле или любого другого заинтересованного лица или по своей инициативе, Палата или, в соответствующих случаях, ее Председатель может указать сторонам на предварительные меры, которые, по мнению Палаты, следует принять в интересах сторон или надлежащего осуществления проводимого расследования.

2. Уведомление о таких мерах направляется Комитету министров.

3. Палата может запросить у сторон информацию по любому вопросу, связанному с выполнением любой указанной предварительной меры.

Правило 40 Процедуры, предусматривает срочное уведомление о жалобе : "В случае любой срочной необходимости Секретарь, с разрешения Председателя Палаты, может, без ущерба для осуществления любых других процессуальных действий и с использованием любого доступного средства, информировать государство-участника Конвенции, имеющего отношение к жалобе, о факте ее подачи и предметном содержании".

Право на обращения в порядке указанных процедур возникает в случаях, связанных с предотвращением экстрадиции лица (как гражданина, так и не гражданина запрашиваемого государства), в частности из Российской Федерации, в страну, не ратифицировавшую Европейскую Конвенцию, а также когда подобная экстрадиция реально была осуществлена.

Хотя, по общему правилу, государства-участники Конвенции несут ответственность только в случае нарушения прав лиц, находящихся под их юрисдикцией, при решении вопроса о выдаче лица в страну, не ратифицировавшую Европейскую Конвенцию, именно на выдающей стране лежит ответственность, если в отношении выдаваемого лица будут нарушены права, гарантированные Конвенцией.

Целесообразность обращения в Суд в порядке статей 39 и 40 Процедуры заключается в том, что Суд может признать за государством-ответчиком обязанность не экстрадировать лицо, когда существуют достаточные основания считать, что это лицо подвергнется реальному риску применения пыток или бесчеловечного и унижающего достоинство обращения и наказания в принимающем государстве. При этом не важна тяжесть преступления, за которое это лицо привлекается к ответственности.

Также необходимо отметить, что право на обращение в Суд возникает уже тогда, когда имеется лишь угроза, что может быть принято решение об экстрадиции лица по запросу иностранного государства, в котором оно может быть подвергнуто пыткам или бесчеловечному и унижающему достоинство обращению.

В своей практике Суд подчеркивает, что выдача лица по запросу иностранного государства, часто связана с вопросом о том, не будет ли подвергаться выдаваемое лицо на территории запрашивающего государства пыткам в смысле ст.3 Конвенции.

В том случае если на территории запрашивающего государства нарушаются основополагающие права человека, гарантированные Конвенцией, либо эти права полностью отменены, имеются все основания считать, что при выдаче лица такому государству, оно может быть подвергнуто пыткам.

В решении по делу Соеринг (Soering) против Соединенного Королевства Суд указал:
"91. Таким образом, решение государства-участника о выдаче может стать нарушением статьи 3 и вследствие этого повлечь ответственность государства в соответствии с Конвенцией, если имелись веские основания полагать, что выданное лицо столкнется с реальным риском подвергнуться пыткам или бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию в стране, требующей его экстрадиции. Чтобы возложить такую ответственность, необходимо оценить условия в этой стране в сопоставлении их с требованиями статьи 3 Конвенции. При этом вопрос об ответственности страны, в которую осуществляется экстрадиция, не возникает ни в соответствии с общим международным правом, ни в соответствии с Конвенцией, ни каким бы то ни было иным образом. На основе Конвенции речь может идти только об ответственности осуществившего экстрадицию государства-участника Конвенции, действие которого имело прямым следствием то, что лицо стало объектом плохого обращения, запрещаемого Конвенцией".

Аналогичную позицию Европейский Суд занял в другом деле, по высылке гражданина в Индию, - деле Чахал (Chahal) против Соединенного Королевства, и в своем судебном решении от 15 ноября 1996 г. избрал принципиально тот же правовой подход.

Иными словами, практика Суда идет по тому пути, что поведение государства несовместимо с гарантиями, закрепленными Конвенцией, если оно сознательно передало лицо другому государству, независимо от тяжести предъявленного лицу обвинения, когда существуют основания полагать, что этому лицу угрожает опасность подвергнуться обращению, запрещенному статьей 3 Конвенции. При этом Суд может прийти к выводу о том, что выдавшее государство нарушило права, гарантированные Конвенцией. Такое решение может быть принято и в том случае, если решение о выдаче состоялось, когда существует реальная угроза выдачи.

Таким образом, при подаче в Европейский Суд жалобы в порядке ст.ст. 39 и 40 Процедуры для предотвращении экстрадиции или для возвращения лица, в отношении которого вынесено решение об экстрадиции, необходимо обязательно обосновать жалобу тем, что при экстрадиции лица в запрашивающую страну, возможно нарушение в отношении него прав человека, гарантированных статьей 3 Европейской Конвенции, то есть применения пыток и другого бесчеловечного и унижающего достоинство обращения и наказания, и статьей 6 Европейской Конвенции, гарантирующей минимальные гарантии справедливого судебного разбирательства.

Также необходимо привести аргументы того обстоятельства, что риск быть подвергнутым пыткам или бесчеловечному и унижающему человеческое достоинство обращению в запрашивающем государстве является реальным и вероятным.

Кроме того, важно обосновать и тот факт, что государство, принимающее решение о выдаче, на момент принятия такого решения, знало или должно было знать о ситуации, касающейся прав человека, в запрашивающем государстве.

В просительной части жалобы необходимо ставить перед Европейским Судом вопрос о применении вышеуказанных правил с целью возвращения выданного лица или предотвращения выдачи лица в страну, в которой он может подвергаться пыткам и бесчеловечному, а также унижающему достоинство обращению и наказанию и может быть лишен минимальных гарантий справедливого суда.

До настоящего времени Суд указывал государствам-участникам Конвенции на предварительные меры в самых серьезных случаях, когда существовала угроза причинения непоправимого вреда жизни и здоровью заявителей. В большинстве случаев государства выполняли указания Суда на необходимость принятия таких мер, хотя в Конвенции они в явном виде не предусмотрены.

В практике Центра содействия международной защите было несколько дел, по которым в Европейский Суд по правам человека были направлены жалобы с просьбой применить правила 39 и 40 Процедуры Суда.

Одно из этих дел - это дело Г., гражданина России, который в соответствии с решением Генеральной Прокуратуры Российской Федерации был выдан в Туркменистан для привлечения к уголовной ответственности.

Дело гражданина Г. является ярким примером нарушений государством гарантий, предусмотренных Конвенцией, в частности ст.3 Конвенции, а также эффективности действия ст.ст. 39 и 40 Процедуры Суда.

27 сентября 2002 г. в соответствии со ст.ст. 56 и 58 Минской Конвенции от 22.01.93 г. "О правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам" Генеральная прокуратура Туркменистана обратилась в Генеральную прокуратуру Российской Федерации с просьбой о задержании и последующей выдаче для привлечения к уголовной ответственности гражданина Г. В этот же день Г. был задержан и помещен в изолятор временного содержания.

13 октября 2002 года защитой гражданина Г. было подано ходатайство в Генеральную прокуратуру РФ. В ходатайстве защита ставила вопрос об отказе в выдаче гражданина Г. в Туркменистан и об освобождении его из-под стражи, в связи с тем что Г. является гражданином России, поэтому, в соответствии как с внутренними, так и с международными нормами, не может быть выдан по запросу иностранного государства.

18 октября 2002 года защитой гражданина Г. была подана жалоба в Московский городской суд в порядке ст.125 УПК Российской Федерации об изменении гражданину Г. меры пресечения. В ходатайстве был поставлен вопрос о том, что в отношении Г. не может быть избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, так как Г. не может быть выдан в связи с тем, что является гражданином Российской Федерации, а соответственно, он не может содержаться под стражей для обеспечения возможности выдачи по запросу Туркменистана.

18 октября 2002 года старшим помощником Генерального прокурора РФ было принято решение о выдаче Г. правоохранительным органам Туркменистана, которое было утверждено Генеральным прокурором России 22 октября 2002 года. О принятом Генеральной прокуратурой решении ни защита гражданина Г., ни сам Г. не были поставлены в известность.

24 октября 2002 года Г. был выдан правоохранительным органам Туркменистана в нарушение требований ст.463 УПК Российской Федерации, которая предусматривает право обжалования решения о выдаче в течение 10 суток с момента уведомления о принятом решении. Таким образом, Г. был лишен права обжаловать решение Генеральной прокуратуры России о выдаче. В этот же день, 24 октября 2002 года, защитой гражданина Г. была подана жалоба в Московский городской суд в порядке ст.463 УПК России на решение Генеральной прокуратуры Российской Федерации о выдаче Г. в Туркменистан, которая судом рассмотрена не была.

24 октября 2002 года защитой гражданина Г. была подана жалоба в Европейский Суд о нарушении ст.ст. 3 и 13 Конвенции с просьбой применить правила, предусмотренные ст.39 Регламента Европейского Суда.

28 октября 2002 года защитой гражданина Г. была подана дополнительная жалоба в Европейский Суд. В жалобе был подробно мотивирован тезис о невозможности справедливого судебного разбирательства и защиты от пыток Г. в Туркменистане.

28 октября 2002 года, с нарушением пятидневного срока рассмотрения поданных жалоб, установленного ст.125 УПК России, судья Московского городского суда отказал в рассмотрении жалобы защиты от 18 октября 2002 года на незаконность содержания Г. под стражей. В сопроводительном письме судья указал, что возвращает жалобу защиты, так как не находит оснований для рассмотрения подобной жалобы.

5 ноября 2002 года судья Московского городского суда отказал в рассмотрении жалобы защиты от 24 октября 2002 года на решение Генеральной прокуратуры о выдаче гражданина Г.

Московский городской суд не стал рассматривать жалобу адвоката на решение Генеральной Прокуратуры Российской Федерации о выдаче Г., обосновав свое решение тем, что Г. выдан правоохранительным органам Туркменистана, "в связи с чем, он не может принять участие в судебном заседании в целях проверки законности и обоснованности решения о его выдаче", а потому Московский городской суд не имеет возможности рассмотреть жалобу адвоката.

14 ноября 2002 года Европейский Суд направил запрос Правительству России по факту нарушений Европейской Конвенции о защите прав и основных свобод в отношении Г. Реакция Московского городского суда на запрос Европейского суда была мгновенной - 5 декабря 2002 года Московским городским судом было вынесено определение об удовлетворении жалобы защиты гражданина Г. и о признании незаконным и необоснованным решения Генерального прокурора Российской Федерации от 22 октября 2002 года о выдаче правоохранительным органам Туркменистана гражданина Российской Федерации Г. и об отмене меры пресечения в виде заключения под стражу, избранной в отношении Г.

1 февраля 2003 года Г. был доставлен в Российскую Федерацию и помещен в следственный изолятор Федеральной службы безопасности России.

2 апреля 2003 года Европейским Судом было принято решение о применении в отношении дела Г. правила, предусмотренного ст.39 Регламента Европейского Суда и запрещении выдачи Г. в Туркменистан.

Изложенные выше факты позволяют сделать однозначный вывод о том, что только после вмешательства Европейского Суда и благодаря этому вмешательству решение о выдаче Г. в Туркменистан было отменено и Г. был возвращен в Россию.

Таким образом, после обращения в порядке ст.ст. 39 и 40 Процедуры Европейский Суд в кратчайшие сроки принял процессуальные меры по жалобе, которые привели к изменению ситуации, еще до того как были исчерпаны средства защиты внутри страны. Исчерпание внутригосударственных средств защиты происходило параллельно с направлением запроса Европейским Судом Правительству Российской Федерации.

Второе обращение в Европейский Суд было от имени гражданина Казахстана Д., в отношении которого Генеральной прокуратурой России было принято решение о выдаче его в Казахстан для привлечения к уголовной ответственности.

В жалобе было заявлено о том, что в случае выдачи Д. в Казахстан в отношении него Российской Федерацией будут нарушены статьи 3 и 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Решение Генеральной прокуратуры было отменено судебной коллегией по уголовным делам Тульского областного суда, поэтому производство по данной жалобе в Европейском Суде по просьбе защиты гражданина Д. приостановлено до рассмотрения кассационного представления государственного обвинителя Верховным Судом Российской Федерации.

Подводя итог сказанному, можно прийти к выводу, что использование возможностей ст.ст. 39 и 40 Процедуры Европейского Суда в делах, связанных с экстрадицией лица по запросу иностранного государства, приводит к правильному результату, а именно - к предотвращению выдачи либо к отмене решения о выдаче и возвращению выданного лица.